В центре повествования оказывается Константин, человек, пришедший на службу в тюрьму особого назначения в переломный исторический момент – накануне введения в России моратория на смертную казнь. Его встреча с отцом одной из жертв преступника, ожидающего своей участи, становится тем толчком, который переворачивает его мировоззрение. Константин проникается идеей, что право на возмездие должно принадлежать тем, кто понес самую тяжелую утрату, тем, чьи жизни были искалечены преступлением. Эта мысль, первоначально рожденная из стремления к высшей справедливости, ложится в основу рискованного и циничного предприятия. Заручившись поддержкой таких же, как он, сотрудников учреждения, Константин организует нелегальный бизнес, суть которого – предоставление родственникам жертв возможности лично привести приговор в исполнение за крупное денежное вознаграждение. На первый взгляд, эта схема кажется воплощением древнего принципа «око за око», превращенного в услугу, где государственная машина правосудия уступает место частному, оплаченному акту мести. Однако очень скоро изначальная, пусть и извращенная, идея справедливости начинает необратимо разлагаться под тлетворным влиянием наживы. Бизнес, построенный на крови и горе, демонстрирует свою истинную природу, когда становится ясно, что спрос на такую «услугу» может быть искусственно создан, а моральные границы – легко подвинуты. Константин и его сообщники сталкиваются с тем, что деньги становятся единственной движущей силой и мерой всех вещей в их системе. Появляются люди, готовые ради прибыли манипулировать чужими судьбами, искать новых «клиентов» и даже ставить под сомнение виновность тех, чья казнь может принести доход. Призрачная грань между восстановлением справедливости и обыкновенным убийством по найму стирается окончательно. Сюжет погружается в мрачную реальность, где изначальный порыв дать голос боли жертв оборачивается спиралью коррупции, предательства и нового насилия, затягивая в свою воронку всех участников и доказывая, что институционализированная месть, превращенная в товар, неизбежно пожирает самих своих создателей, оставляя после себя лишь пустоту и новые, еще более глубокие раны.